Happy Nation. Часть 1. Знакомство

Предисловие.

В жизни каждого мужчины случаются такие моменты, когда одна песня навсегда прикипает к той самой женщине.

Едешь ты летом в машине, а из соседнего салона авто вдруг врывается знакомая мелодия.

Или идёшь мимо летнего кафе, но в их колонках звучит эта песня.

И ты останавливаешь автомобиль на ближайшей парковке. Или садишься в том летнем кафе.

Вот ты уже в машине времени своей памяти. Нажимаешь клавишу «пуск».

Поехали.

Россия. Конец жаркого лета 1994 года.

Небольшой городок где-то между Владивостоком и Калининградом.

— Антоха, подожди, - обратился я к другу. – Я пиво возьму.

— Жду, - ответил Антон.

Я заглянул в темноту маленького окошка выдачи товара в киоске, - «тук, тук, кто в теремочке живёт? »

— Здрасте, - появилась довольно приличная женская грудь, обтянутая ситцевым, домашним халатом.

Грудь опустилась, позволяя мне заглянуть в глубокую впадину между этими чудесными полушариями. Появилось молодое и милое личико продавца. Девица присела на стульчик напротив проёма. Строго смотрела на меня своими большими, лисьими глазами.

— Девушка мне бы пиво, «миллер», две бутылочки, сигарет «бонд», и арахиса солёного пачку, - сказал я и улыбнулся строгой продавщице.

Мимо моих глаз проплыло чудо природы, забрякала посуды, зашуршал целлофан.

— Вам в пакет? – спросила из темноты киоска девушка.

— Да, только покрепче пакетик, и шоколадку какую-нибудь на ваш вкус.

Снова шуршание целлофана и аппетитный, тугой стук полных бутылок. Вместо понравившейся мне груди появился пакет с дедом Морозом и Снегурочкой.

— Вроде август только начался, а вы с новым годом меня поздравляете? – сказал я, присев немного, и вновь увидел девичью грудь.

— Вы просили пакет покрепче, это самый крепкий, - с лёгким раздражением сказала она и присела на стульчик.

— Новый год, так новый год. А где шоколадка? – я снова улыбнулся девушке и протянул купюру.

— Всё в пакете, - сухо ответила она. Застрочил кассовый автомат, звякнул денежный ящик, девушка отсчитала сдачу, а я аккуратно достал пакет из проёма. Заглянул в него, увидел большую плитку «Alpen Gold», протянул её обратно в окошко.

— Что не нравится? Я уже чек отбила.

— Нравится! Это вам.

— Зачем?

— Чтобы вы мне улыбнулись.

Девушка наконец улыбнулась и удивлённо посмотрела на меня.

— И всё? – спросила она.

— А что ещё? У вас улыбка очень сладкая. Меня Дима зовут.

— Иди раз зовут, - продолжая улыбаться, ответила она.

— Конечно пойду. Знаете, а можно я на обратном пути зайду, ещё пиво и шоколадку возьму?

— Конечно можно, - у девушки явно изменилось отношение ко мне в лучшую сторону.

— Тогда я пойду? Вы не пропадёте?

— Сам не пропади.

Я догнал товарища, который в нетерпении удалялся от киоска.

— На треньку опоздаю, что ты там телевизор выбирал? - выговорил мне Антон.

— Там продавщица симпатичная.

— С киоскершами уже заигрываешь?

— Что такого-то?

— Да ничего. Симпотная?

Я жестами рук показал большую грудь, звякнули бутылки в пакете.

— Ну понятно, солдатский вариант, - с улыбкой сказал Антон. – Брюнетка, блондинка?

— Русая вроде, - ответил я, доставая бутылку из пакета.

Пшикнула, отлетая пробка, желтоватая пена полезла из горлышка. Поймал её ртом и сделал пару глотков.

— Хорошо. Освежает. Будешь?

— У меня вода есть.

— Слушай, вроде всё проговорили, может я назад пойду?

— Может зайдёшь, посмотришь, да со мной ходить станешь?

— Куда я с пивом. Ладно я погнал. Давай!

Мы пожали друг другу руки и Антон, закинув сумку на плечо, пошёл дальше. Я постоял, сделал ещё несколько глотков для храбрости, и пошёл к грудастой продавщице.

— Добрый вечер, - сказал я, вновь нагнувшись к окну киоска. Из него на меня смотрела взрослая, сухая женщина, со строгим взглядом учителя. Блузка и очки в широкой оправе, шариковая ручка в руке, подчёркивали мои догадки.

— Дима я сейчас выйду, - послышалось из-за спины «учителя».

— Хорошо, жду, - ответил я, и отошёл в сторону, освобождая место для нового клиента.

С обратной стороны киоска показалась знакомая грудь. Высокая девушка в мятой, яркой и шуршащей олимпийке со лейблом «Nike». Длинные ноги едва прикрывала короткая юбка, которая была почти не видна из-под объёмной олимпийки.

— Пошли к пруду, там посидим? – сказала девушка, подходя ко мне.

— Надо взять что-то ещё, у меня одна бутылка уже кончилась. Что будешь?

— Можно такого же?

— Конечно, давай купим, - я пошёл обратно к киоску.

— Давай денежку, я сама, - сказала девушка. Я вынул из джинсов сдачу, подал девушке.

— Хватит?

— Конечно, - она тряхнула головой так что метёлочка высокого, как у гимнасток, хвостика волос, задорно мотнулась вперёд и назад. – Тебе ещё сколько взять?

— Смотря на сколько идём, сама рассчитай.

— Хорошо, - хвостик, снова весело кивнул на голове девушки, и она пошла за киоск.

Ноги действительно оказались длиннющими, «с меня ростом наверно, хорошо, что не на каблуках», - подумал я. Бёдра узкие как у мальчишки, походка пружинистая, ноги ставит друг за дружкой, как по канату идёт. И стремительная какая, раз и нету.

— Орешков ещё надо? – лисьи глазки выглянули из окошка.

— Возьми, если обещаешь помочь с ними.

— Помогу, - и девичье лицо с высокими скулами исчезло в темноте. – А можно, я себе сигарет возьму?

— Бери, только с фильтром, - пошутил я.

Закурил. «А хороша чертовка» – думалось мне. Ноги то, ноги!

Неся в руке объёмную тканевую сумку, девушка вновь вышла из-за ларька. Я шагнул на встречу и подхватил тяжёлый пакет.

— Куда идём?

— К пруду, там лавочка есть, если не занято, - сказала она, и мы двинулись.

Не веря своей удаче, я украдкой бросал на неё взгляд. Перешли дорогу, пошли по тропинке к воде. Недалеко от берега, под кронами деревьев стояли несколько скамеек. Одна из них была свободна, и мы сели.

— Имя то хоть скажи, - предложил я, подавая открытое пиво девушке.

— Маша.

— Очень приятно Машенька.

— Ты такой смешной, сю-сю фа-фа, - сказала она, и приложилась к горлышку.

— А как надо?

— Да нормально, не привычно только.

— Привыкай, мы надолго.

— Точно?

— Ага, пока пиво не кончится, - пошутил я. – Так привычней? Нормально?

— Поняла, оставайся тогда таким же кудрявым, - Маша улыбнулась.

— Как скажешь Машенька.

— А что ты такой щедрый сегодня? Брат с севера приехал?

— Просто вечер, жарко, пиво.

— Ну-ну. Богатенький буратино значит.

— Нет. Обычный.

— Обычные водку берут из экономии. И вон, бухают потом, - указала она на дальнюю лавочку, где сидела шумная компания.

— Я так отдыхать не умею.

— И хорошо.

Девушка потянулась за сигаретами, я вежливо поднёс зажигалку. Она затянулась.

— Тонкие такие, и пахнут вкусно, - сказал я. – Дай попробовать.

— Это женские, с ментолом, - сказала Маша. – Мужчинам нельзя.

— Почему это?

— На потенцию влияет, - с умным видом девушка посмотрела на меня.

— Нам бы в армии такие выдавали, - сказал я. – А что думаешь, потенция пригодится?

— Ничего не думаю.

— И накуриваешься такими? Их в пучок надо связывать по четыре штуки, чтобы одна нормальная вышла.

— Я мало курю.

— А что за тётка в ларьке вашем? Я думал ты сбежала от меня.

— Сменщица пришла, - Маша улыбнулась.

— Так ты свободна сегодня?

— Нет, моя смена. Она так, зашла просто.

— Недостачу тебе сейчас сделает.

— Она нормальная.

— Что дома не сидит нормальная?

— Муж бухает, она сбежала. Ждёт пока заснет.

— И долго она там?

— Ночью уходит обычно. Муж по субботам забухивает.

— Руки распускает? – спросил я.

— Скорее всего, она не говорит, - ответила девушка. – Но один раз зарёванная прибегала.

— Да уж. Ушла бы от него.

— Не куда. Разберутся.

Солнце постепенно клонилось к закату. Присел за разговорами рядом с Машей. Между нами положили её большую сумку, и разложили наши припасы. Пиво и орешки шли на ура. Взгляд девушки становился всё теплее. Она расспрашивала меня о моей жизни. Я тоже задавал вопросы. Оказалось, что живёт она недалеко, в трёх кварталах отсюда. С мамой, в двухкомнатной квартире. Мама на заводе работает, и ещё подрабатывает, моя полы в детских садах.

— Дим блядь! – Маша, неожиданно села на сумку лежавшую между нами, прямо на пакет с орешками.

— Что такое?

— Сука, сука! – Маша уткнулась головой в мою шею. Метёлочка её причёски попала мне в глаза.

— Маша, да что случилось? – в растерянности воскликнул я.

— Молчи! Подожди, - тихо сказала она. Её голова легла на моё плечо.

Мимо нас проходили три парня. Я чувствовал, как закаменело тело девушки в моих руках. Мягкая грудь приятно упёрлась в руку и плечо. Компания была довольно приметная. Огромный мужик с пузом, шёл посередине. Рядом шёл парень со странной походкой, как будто он пингвин, который вынашивает своё яйцо между ног. С левой стороны шёл вертлявый, ушастый, коротко стриженный, но с длинной чёлкой, паренёк. Он что-то объяснял друзьям, и указывал на расположившуюся на последней скамейке, шумную, пьяную компанию. Они подошли ещё ближе, и я смог их разглядеть. Моих лет примерно. Двухметровый гигант впечатлял. У него всё было большое, глаза почти как у акулы, были широко расставлены на его морде. Впереди он нес большое пузо. Вдоль тела болтались мощные лапищи. Другой, тот, что человек-пингвин смешно переваливался, двигая то одно плечо вперед, то другое. Но когда он вскользь глянул на меня, мне стало не по себе. Кисти рук он почти не двигал и сжаты они были в кулаки. Ну и сбоку, шел парень с чёлкой. Были мы с ним примерно одного роста, только руки его казались мне слегка длинноваты. На нас они внимания не обратили, их глаза были прикованы к отдыхающим на последней скамейке. Тот, что с чёлкой воскликнул – «Я же говорил, они тут! ». Маша вздрогнула в моих объятиях. Компания прошла мимо. Послышались приветственные возгласы.

— Они ушли, - сказал я Маше. – Кто это?

— Уроды, - ответила Маша, продолжая сидеть спиной к компании. – Пойдём отсюда, - предложила она.

— Пойдём, ты их знаешь?

— Слишком хорошо. Один одноклассник мой. Тот, что крикнул.

— Кто они? – мы поднялись со скамейки. Маша, вставая и не оглядываясь назад, подхватила меня под руку.

— Идём уже, - сказала она.

— Бандиты?

— Наверняка, я не знаю, что они делают. Вон, сейчас наверно на «хвост упадут». И бухать на халяву будут.

Наша тропинка завернула, и мы вышли из зоны видимости для весёлой компании.

— Погодь, я забегу в кустики.

— Я тоже.

Мария расслабилась только когда мы перешли на оживлённую улицу.

— Ну кто это тебя так напугал на берегу? Те ещё персонажи.

— Точно персонажи.

— Такой большой парень там.

— Это Громозека. Кличка такая. Я и имени не знаю, - ответила Маша, невольно оглядываясь.

— Похож, только тот добрый был.

— Самый мелкий, это мой одноклассник. Андрей Чаплин, Чапа.

— Как Чарли Чаплин?

— Наверно, только он не смешной. Вонючка.

— А тот, что на пингвина похож?

— Это Слон, Толик Слонихин. Он старше их всех. Боксер.

— Лучше пингвином бы звали, на слона не похож, - попытался я пошутить.

— Ему не пиздани. Он резкий.

— Я понял, что опасный парнишка, - ответил я, останавливаясь возле киоска.

— Почему? – спросила Маша, доставая сигареты.

— Он зыркнул на меня. Такой взгляд, как у зверька.

Закурили, стояли и молчали, Маша окончательно пришла в себя.

— Ну что делать будем? Может ещё по пиву?

— Давай, а то я протрезвела совсем.

— Где сядем?

— В павильоне прямо. Может Татьяну Николаевну угостим?

— Легко.

— Ты всегда такой щедрый или сегодня выёбываешься?

— Сегодня можно.

— Почему?

— Просто деньги есть.

— Много?

— На сегодня хватит.

— Ну пошли.

Мы подошли к ларьку, Маша наклонилась к окошку, показавшись напарнице.

Щёлкнула щеколда задней двери.

— Тёть Тань я не одна. Мы посидим?

— Здравствуйте молодой человек. Конечно, сидите Машенька, не моя же смена.

— Это Дима, - представила меня Маша.- Дима это Татьяна Николаевна, учитель истории. Вот, летом у нас подрабатывает.

— Очень приятно Татьяна Николаевна, - я пожал сухую ладонь учительницы.

Женщина уже успела переодеться в домашний халат и тапочки. Её светлая блузка и длинная серая юбка бережно повешены на плечики сбоку от топчана, на котором мы сидели.

— Будем знакомы Дима, - ответила она. Ну давайте, вы на мягкое, я на стульчик. Чаю молодой человек?

— Тёть Тань мы пиво будем, вы с нами?

— Нет ребята, отдыхайте сами.

— Татьяна Николаевна, оно лёгкое, почти без алкоголя, - сказал я.

— И вкусное, Дима угощает.

— Ну. Бутылочку можно попробовать, чтобы клиентам советовать.

— Вот и хорошо, Дима дай..., а стой, деньги же у меня в кармане.

— Ты Маша настоящая женщина, раз и денежки уже у тебя в кармане.

— Да я забыла просто, - сказала Мария, доставая деньги из своей безразмерной олимпийки.

Девушка быстро отсчитала деньги и положила их кассу. Записала что-то в тетрадь на прилавке.

— Я шесть пока взяла, хватит?

— Не хватит, сбегаем, - ответил я.

— Шутник, фу жарища, - сказала Мария, хлопая душной олимпийкой. – Держи пиво, я переоденусь, – обратилась она ко мне.

Я принял бутылку. Маша зашла за стеллаж с товаром. Стряхнула с себя обувь, встала ступнями на свои тапочки, посмотрела на меня сквозь щели в товаре. Улыбнулась и вжикнула молнией кофты. Я отвёл глаза, посмотрел на учительницу.

— Эх молодость, - сказала Татьяна Николаевна, глядя на девушку.

— Да жара тут у нас, невозможно сидеть.

— А под утро, дубак стоит наверное? – спросил я.

— Сейчас нет, вот осенью холодно, - ответила Маша, выходя переодетая.

Было видно, что лифчика на не уже не было. Маша взяла бутылку, сделала несколько жадных глотков.

— Фуух, легче стало, - сказала она, и сверкнув белизной ножки, закинула ногу на ногу.

Её халатик был намного короче того, что был на учительнице. Но так как я сидел рядом с Машей, то разглядывать мне приходилось Татьяну Николаевну. Женщина сняла очки, и взгляд стал мягче. Домашний халат позволял забыть, что перед тобой сидит учитель истории. Разговор иногда прерывали клиенты. Татьяна Николаевна в этот момент одевала очки, становилась собранной и внимательной. Затем снова превращалась в хозяйку у себя на кухне. После первой выпитой бутылки, она легко согласилась на вторую.

— Тёть Тань вы садитесь на диванчик, я поработаю, а то я вообще обнаглела.

— Давай Машенька, я правда боюсь что-то не то записать, - согласилась напарница.

Они поменялись местами. Теперь сидеть стало намного интереснее, так как когда девушка тянулась за товарами к полкам, для моих глаз открывались чудесные виды молодого и стройного тела. Мне казалось, что Маша это понимает и иногда нарочно задерживается в определённой позе, давая мне возможность подольше посмотреть на её ножки, грудь и иногда появляющуюся, аккуратную попку.

— Татьяна Николаевна, у вас кончилось, может ещё одну бутылочку? – спросила Маша.

— Пожалуй не откажусь, пиво и правда хорошее, лёгкое такое, - согласилась напарница.

Маша подала женщине ещё бутылку.

— Только молодые люди, может вы покурить хотите? – спросила женщина.

— Да Дим пойдем проветримся, - предложила девушка.

Мы вышли на улицу, за нами щелкнул замок. Вечер, из оранжевого стал синим, над дорогой включились фонари.

— Ой, я сигареты забыла.

— Мою покури, - предложил я.

— Она крепкая и толстая у тебя.

— Не такая уж и толстая, - сказал я, улыбаясь многозначительности фразы, и подал сигарету девушке.

— Не толстая что ли? – Маша тоже улыбнулась.

— Не знаю, что ответить Маш. Тут надо на деле показывать, - я потянулся к ней с зажигалкой.

— Подожди, мне тоже надо, я вон туда сбегаю, - сказала девушка.

— Хорошо, потом я.

— Смотри, чтобы никто не пошёл.

— А если пойдёт, то что?

— Смотри как идёт, на меня не смотри, пошла.

— Понял.

Я отвернулся в сторону тротуара. Прикурил сигарету.

— Я всё, дай прикурить? И иди, выгуляй своего толстого.

Прикурил девушке сигарету, и пошёл к тому же кусту к которому сбегала Маша. Сзади щелкнул замок и скрипнула дверь. Я оглянулся, Татьяна Николаевна разговаривала с Машей. Маша помахала мне рукой. Отвернулся от женщин. Закончил начатое, повернулся, напарница уже скрылась, дверь в ларёк была приоткрыта.

— Ну что выгулял крепенького?

— Да.

— Что ты там говорил про дело, в котором надо показывать, я не поняла.

— Что хвастать то, сама должна оценить. Докурила? Пойдём?

— Давай ещё постоим, прохладно стало, а то у меня вся спина мокрая.

— Постоим.

— А как я должна оценить? По какой шкале?

— Хоть по какой Машенька.

— А ты как меня оцениваешь? – Маша покрутила бёдрами и полы халата разлетелись в стороны.

— На 10 из 10-и.

— Честно?

— Конечно да. Сначала такая строгая. В киоске. А потом, когда вышла, я обалдел. Такие ноги!

— Только ноги?

— Маша, да вообще всё. Улёт!

— А что особенно?

— У тебя глаза как у лисы. Только больше и хитрее.

— Когда женщине говорят про глаза, имеют в виду грудь?

— Маша, тут случай уникальный, у тебя хоть куда смотри, всё красиво, - я приблизился к девушке и притянул её к себе за талию. Маша не сопротивлялась. Наши губы сомкнулись. Мои руки опустились на её попку. Крепкая и упругая, она казалась даже меньше моей, но правильной, спортивной формы. Халатик задрался, и рука нащупала что Маша под ним без трусиков.

— Жарко на работе, - прокомментировала она моё открытие.

— Халат тогда сними, - улыбнулся я и помял её упругие булочки. – Вообще клиенты в очередь встанут от остановки.

Рука Маши легла на мой член, сжала его сквозь ткань. Убрала руку и прижалась бедром к органу.

— Ну что? – спросил я. Толстый и твердый? От 1 до 10-и на какую оценку?

— На уверенную троечку, - ответила Маша и прогнувшись в спине, немного отстранилась. – Шучу Дима, ты бы видел свои глаза. Всё хорошо у тебя! Будем, как ты говоришь, в деле проверять.

— Где?

— Ой не знаю. Может Таня уснёт. Пошли уже.

Зашли в киоск, Татьяна Николаевна задёрнула занавеску, отделяющую топчан от помещения. Маша тихонько прикрыла дверь, мягко, чтобы не брякнуть железом, задвинула засов замка. Показала мне рукой, на появившуюся на полу возле занавески, ещё одну, пустую бутылку. Я молча поднял большой палец вверх. Маша протиснулась между мной и полками, прошла к стулу возле окна. Села. Я в полутьме развёл руками. Мария поманила меня к себе.

Я наклонил ухо к её губам.

— Надо деньги вложить в кассу за пиво, у тебя есть ещё?

Я кивнул, достал ещё купюру из кармана. Маша удивлённо взглянула на меня. Девушка встала со стула, жестом предложила мне присесть. Я сел на фанерную плоскость. Брякнула мелочь в отодвигаемом денежном ящике. Маша пошелестела купюрами, дала мне сдачу, записала в тетрадь.

Наклонилась к моему уху и прошептала, - я сейчас.

Девушка прошла к выходу, зашуршала её матерчатая сумка. Я обернулся посмотреть, и сразу же отвернулся обратно заметив, что девушка протирает свою киску.

— Я сяду? – тихим шёпотом спросила она вернувшись. Я кивнул. Девушка тихо закрыла окно выдачи. Нажала на выключатель возле кассы и в киоске стало темно. Только жёлтый свет фонарей пробивался сквозь окно витрины, заполненной товаром.

Мария развязала высокий пояс на халате. Распахнула его передо мной, на её большой груди забегали желтые пятна света. Мои руки потянулись к этим тёплым шарам молодой женщины.

— Спусти брюки, - прошептала Мария, наклонившись к уху.

Стул легко скрипнул, освободившись от моей тяжести. Расстегнул молнию, вопросительно посмотрел на девушку.

Она кивнула, одобряя мои действия. Выпитое пиво придало мне смелости, и я стянул с себя джинсы до колен вместе с трусами. Снова сел на стул. Маша с улыбкой взяла стоящий член в руку, стала аккуратно присаживаться и направлять возбуждённый орган себе в киску. Я опёрся на руки и поднял таз на встречу девушке. Она медленно, тихими толчками погружала орган в свое горячее тело. Насадилась на член до конца. Я медленно опустил вес наших тел на старый стул. Раздался скрип, Маша сморщилась и затем улыбнулась. Прижалась голой грудью к моему лицу. Нас заводила необычность соития. Она медленно поднималась и так же медленно опускалась, стараясь производить как можно меньше шума. В окно киоска сильно постучали.

— Хозяйка не спишь? Открой хозяюшка, - раздался мужской голос.

Маша резко вскочила с члена, встала, запахнула халат. Повернулась ко мне задом. Включила свет витрин. Зашуршала занавеской Татьяна Николаевна и выглянула. Одела очки, уставилась на мой стоящий член. Посмотрела на Машу. Маша наклонилась и открыла окно.

— Да, что вам?

— Слышь девонька выручи, трубы горят, - забормотали в открытое окно из темноты.

— Мужчина, вы купить что-то хотите?

Мария обернулась на Татьяну Николаевну, её лицо уже спряталось за занавеску. Посмотрела на меня. Я потянул её за бедра к себе. Маша села на мои колени. Член стоял, и попка девушки, скрытая тканью, упиралась в него.

— Так у вас денег нет что ли? – спросила она в темноту.

— Нету девонька. Ты в долг не даёшь? – в проёме показалось небритое, похмельное лицо.

— Мужчина как я дам то? Вы что?

Я задрал подол Машиного халата выше, показалась складочка попки. Маша приподнялась немного. Я придержал член рукой, и Маша стала вновь насаживаться на жаждущий продолжения орган.

— У меня мафон есть девонька, может возьмешь в залог.

— Дяденька у меня же не ломбард.

— Хороший мафон, японский, вон ниташи написано.

— Хитачи наверно?

— Японский девонька, я по-японски не понимаю.

Маша стала опускаться и подниматься, не торопясь, медленно. Наслаждаясь. Я придерживал её за голый зад под халатом.

— Мужчина у меня нет денег.

— Мне не нужны деньги девонька, ты мне водочки дай. И пиво на утро.

— Да как я вам дам? Не мой товар же.

— Ты посмотри какой мафон, - мужчина подсунул к окну магнитофон.

Я выглянул из-за Машиной головы. Магнитофон и правда был хороший, большой и с двумя деками. Маша надавила тазом вниз сильнее, и я спрятал голову за неё.

— Видала какой? Дорогой. Возьми себе, там и музыка есть и радио. Антенна вон длинная. Шнурок ещё.

— Нету денег, говорю же. - Маша тихо продолжала двигаться на мне.

— Дак мне то чо делать девонька?

— Спроси, что он хочет за него, - тихо прошептал я.

Краем глаза я заметил движение, обернулся в сторону занавески. Татьяна Николаевна сидела на топчане. Смотрела на нас через свои большие очки. А Маша в этот момент снова поднялась и опустилась на член. И снова поднялась.

— А что вам надо то мужчина? – спросила она в темноту.

— Так водочки мне, и пива пару, пока иду выпью. А то девонька боюсь не дойду. Берёшь моя хорошая? Дай бог тебе мужа работящего да не пьющего.

Маша продолжала двигать попой, напарница зачарованно смотрела на нас. Я попытался остановить Машины поступательные движения, но не был понят, и девушка ещё резче насадилась на член. Охнула.

— Что говоришь то? Не слышу.

— Сколько вам водочки дяденька?

— Четыре бы хорошо девонька.

Маша повернулась ко мне и ойкнула, увидел лицо учительницы.

— Так что молчишь то красавица? – канючил из темноты голос страдальца.

Я показал на пальцах два и два.

— Давайте две бутылки ноль-семь дам и две пива.

— Ой мало, дорогой мафон то.

— У меня нету больше денег. Не мой товар же. Завтра хозяин проверит, что я скажу?

— Ты ему мафон продай.

— Нужен он ему, ага.

— Давай три хотя бы, ох плохо мне красавица.

Маша вновь повернулась ко мне. Задержалась глазами на старшей напарнице. Перевела удивлённые глаза на меня.

Я кивнул, соглашаясь с условиями сделки.

— Хорошо, давайте три бутылки ноль-пять, - сказала Маша.

И тут Мария вновь подняла таз и начала двигаться, уже увереннее, не боясь скрипом разбудить напарницу.

— Давай одну ноль-семь хотя бы, и пива три? Без ножа режешь же.

— Надо проверить его, вдруг сломанный, - сказала Маша в темный проём.

Сразу же в окно торцом влез черный полукруглый пластик заграничного аппарата. Маша приподнялась выше, чтобы поймать магнитофон и член вышел из влагалища девушки. Закачался в тени от подола её халата. Маша приняла магнитофон, поставила его на прилавок.

— Мужчина, а где шнур то?

— Держи. Вот тут в пакете, там и музыка есть.

В окно просунулся черный свёрток. Маша оглянулась на меня. Посмотрела на Татьяну. И стала вновь присаживаться на член. Я помог ей попасть туда куда она хотела. Девушка развернула свёрток, достала шнур питания, поискала штекер входа, нашла. Присоединила, воткнула штекер в розетку возле выключателя. Поискала на аппарате кнопку включения, нажала. Магнитофон ожил. Появились огоньки индикации и подсветка дисплея. Маша повернула ко мне радостное как у ребёнка лицо. Она даже забыла про член в её влагалище, достала из черного пакета аудиокассету. Нажала на кнопку и дека медленно открылась. Маша задвинула пальчиком деку на место. Подождала. И нажала «пуск». В помещении зазвучала музыка. Маша вновь повернула радостное лицо на меня. Я улыбнулся и кивнул ей.

Маша остановила воспроизведение.

— Работает дяденька. Вам в пакетик положить?

— Положи девонька, а одну пива так дай.

Маша соскочила с меня. Выдернула шнур, схватила с прилавка магнитофон, положила его на пол, рядом с ошалевшей напарницей.

— Здрасте, - сказал я лицу, удивлённо смотревшему на меня из темноты окна.

— И тебе не хворать, - сказало лицо. - Девонька ты куды пропала?

— Сейчас, я вам пакет собираю, вот пиво возьмите пока.

— Уф, - выдохнул мужик.

Маша подала ему бутылку пива, лицо тут же пропало. Девушка бренчала стеклом, собирая всё в пакет.

Я, не вставая со стула натянул на себя трусы с джинсами, застегнул молнию.

— Мужчина, где вы? - крикнула в окно Маша.

— Тут я девонька, - появилось мятое лицо, с мокрой от пива щетиной усов.

— Вот возьмите, я в два пакета положила, чтобы не порвалось, - принимайте.

— Мужчина с жадными глазами растопырил неловкие пальцы и с осторожностью взял пакет. И тут же пропал в темноте.

— Мужчина! – крикнула Маша. – Ушёл. - сказала она и повернулась к нам.

— Как я теперь скажу про товар? – спросила она.

— Я заплачу, - ответил я Маше.

— И магнитофон заберёшь?

— Зачем он мне? У меня есть. Тебе оставлю.

— Дима! Он же правда дорогой! И классный. Ты видел? – Маша присела к чуду техники, разглядывая его.

— Видел Маша. Красивый.

— Тебе не жалко?

— Нет.

— Блиин Диима спасибочки! - Маша резко встала и шагнула ко мне, халатик распахнулся, и девушка почти упала на мои колени. Мы поцеловались, я обнял Машу за голую попу.

— Ой, свет! - сказала она, повернулась и щелкнула выключателем, затем толкнула ладошкой открытое окно. – Татьяна Николаевна блин. Вы всё видели, - сказала Маша, глядя на сидевшую сменщицу.

— Ой Машенька, если честно я потерялась немного. Сначала не поняла. А потом поняла.

— Тёть Тань, блин, извините! Я не хотела! – сказала Маша, но с меня так и не поднялась. Стул предупреждающе скрипнул.

— Маша, ты думаешь я молодой не была? Понимаю вас. Неудобно только вам. Идите на кушетку. А я на стульчике.

— Мы там не поместимся же, - сказал я.

— Ах ну да, - сказала женщина. – А вы как собачки! - мне показалось, что при этих словах она облизнула губы.

Мы все замолчали. Я думал, что это уже совсем вышло за привычные рамки. Трахать девушку на глазах у взрослой женщины, учителя.

— Ой ребята, я пойду домой уже.

— Тёть Тань, темно ещё, вам далеко. Вы на рассвете же уходите.

— Что я вам мешать буду, - женщина поднялась.

— А ваш муж заснул уже? – спросила Маша.

— Женщина села.

— Не думаю, - сказала она.

— Нет правда, Тётя Таня, посидите с нами. Раз уж видели.

— Что Машенька?

— Ну, это. Давайте может мы продолжим? – Маша встала и с распахнутым халатом присела рядом с учителем.

— Маша, я выйду покурю? – спросил я у девушки.

— Да кончено, -согласилась со мной Маша.

— Тётя Таня вы обиделись? - обратилась она уже к сменщице.

Я застегнул ремень на джинсах, собрался выйти.

— Дим, а ты то хочешь?

— Можно, почему нет. Всё равно Таня всё видела.

— Иди кури, - сказала Маша.

Ночь и не думала заканчиваться, на улице, как это бывает в маленьких городах, ни души. Нет ни машин, ни звуков, только огни у подъездов, и фонари вдоль дороги говорили, что город жив. С удовольствием закурил, выдохнул синий дым в ночную прохладу. Дошёл до знакомого куста, постоял, заправился. Скрипнула дверь ларька. Загорелся огонёк зажигалки. И уже маленький огонёк сигареты, как далёкая звёздочка засветился в Машиных руках.

Подошел к киоску. Маша подошла и поцеловала меня дымными губами.

— Спасибо за подарок.

— Пожалуйста.

— Я тоже отойду, - сказала и пошла к кустам.

Сигарета закончилась, щелкнул её подальше от киоска.

— Что думаешь? – спросила Маша подойдя.

— Про Таню?

— Да.

— Не знаю. Жалко, возбудили наверно.

— Она много видела?

— Да почти всё.

— И твой тоже?

— Да.

— Дим, хоть бы предупредил, - сказала Мария.

— Я пытался, а ты сильнее стала. И потом ты уже видела и продолжила при ней.

— Ну да. Мужик этот. Я завелась от такого. Что видно.

— Я понял.

— Так что с Таней?

— Она то как?

— Вроде да. Булки мнёт, конечно.

— «Булки мнёт», смешно.

— Ну она говорит ой не знаю, а Димочка как? Слышишь Димочка?

— Слышу.

— Вот и поговори с ней. Хочешь я разденусь и встану первая?

— Ладно, разденемся.

— Давай. Только ей не предлагай присоединится. Это уже вообще.

Мы зашли в душный, пропитанный ароматами продуктов киоск. Татьяна Николаевна сидела как прибитая к топчану.

— Иди сюда Дим, - Маша вынула из сумки салфетки.

Я достал слегка обмякший орган. Маша подала салфетки, я вытер. Подала ещё одну. Показала рукой, куда бросить. Толкнула в плечо, чтобы ушёл. Я присел на стул. Решился, стянул ботинки, задвинул их под прилавок. Зашла Маша в распахнутом халате, подала мне тапочки. Села рядом с женщиной. Я встал на тапки, стянул джинсы и повесил на стул. Татьяна подняла глаза. Последовала очередь трусов оказаться на спинке стула. Затем рубашка. Всунул ноги в тапочки. Маша встала, сняла халат. Повернулась ко мне спиной, одну ногу оставила на полу, вторую согнула в колене, и поставила рядом с Татьяной Николаевной. Я сделал два шага и оказался рядом с молодой, раздвинутой попкой. Рядом сидела Татьяна и смотрела на нас в упор. Теребила подол халата.

— Татьяна Николаевна, всё хорошо?

— Да Дима.

— Мы вас шокировали наверно?

— Да. В хорошем смысле слова, - она отвечала, и смотрела то мне в глаза, то на мой член, висевший на расстоянии вытянутой руки от ее лица.

Я положил правую руку на Машино бедро. Левую опустил на девичью, мягкую и влажную писю.

— Я лягу наверное? – спросила учительница. – Отвернусь.

— А мы как тогда? - спросила Мария.

— А Димочка не против что я смотрю? – спросила женщина, глядя на то, что я делаю рукой с Машиной щёлкой.

— Смотрите, видели уже всё, - ответил я.

— О господи ребята! Что мне делать?

Мой член уже полностью встал и подрагивал на весу. Женщина зачарованно смотрела на этот маятник.

— Может на стульчик сядете? – спросила Маша.

Татьяна посмотрела на неё, стоящую раком. Поднялась, обошла нас и села на стул.

Маша встала коленями на топчан. Член уже был готов. Приставил к влажной девочке и вошёл. Маша охнула. Любительница активных действий, она сама начала толкаться и отодвигаться. Я пытался поймать замысловатый ритм её тела. В конце концов решил, пусть сама действует. Спинка Маши выгнулась, Узкая, почти юношеская попка двигалась взад и вперед. Маша, не замечая ничего вокруг себя стала ускоряться и стонать. Её спина выгнулась как у кошки и Маша свалилась грудью на топчан.

— Ммм наконец то! Уу хорошо. В меня можно, - сказала она и снова, сама наехала на член.

Теперь в молодой писе стало больше места чем в первый раз на стуле. Маша толкала не только взад и вперёд, но и вертела попой в разные стороны. Я просто стоял сзади и смотрел на эту безумную пляску узкой попки перед моим тазом. Вперёд и назад, влево и вправо. На грани того, что член выпадет, и вновь он весь в ней. Неутомимая, спортивная задница выкручивала мой орган. Наконец и во мне стали зарождаться острые ощущения. С трудом усмирив скачку её таза, стал двигать сам, резко вперед и медленно назад. Резко и медленно. И ещё. Маша замерла. И вот он, наконец оргазм. Внутри, резко и быстро. У Маши захлюпало между ног. Член ломило от боли. Сперма стреляла внутри и размазывалась по всему влагалищу. Ммм – замычал я, и замер, отдыхая внутри женщины. Чувствуя, как вздрагивают стенки её влагалища, в ответ на подергивания моего члена. Я медленно вышел из Марии, влагалище хлюпнуло и выпустило член. Присел между стоящей раком Марией и сидевшей в оцепенении Татьяной. Член стоял и подрагивал от излишка давления.

— Тёть Тань как вы? – Маша обернулась к напарнице, присела на топчане.

— Необычно. Я уже и забыла, - женщина взглянула мне в глаза. – Как это выглядит.

— Вы извините что так вышло, - сказал я.

Жаром на лицо накатил стыд. Член так и торчал, подрагивал между сомкнутых ног. Мария дотянулась рукой до него.

— Ого Дима. Ты кончил?

— Конечно.

— А чего тогда он?

— Не знаю.

— Что ему мёрзнуть то? – Маша поднялась и села на мои колени лицом к напарнице.

Я откинулся спиной на стенку киоска. Маша рукой направила член обратно в себя.

— Ммм, снова в домике дружок, - она медленно опустила попу на меня.

Татьяна Николаевна встала, зашла за стеллажи.

— Тёть Тань вы куда.

— Пойду я Маш, не могу больше, и на улице посветлело. Дима отвернись.

— Да мне не видно, - ответил я из-за спины девушки.

— Ммм, класс. Скользит так свободно.

— Вы хоть проветрите потом. Такой запах, как мне работать? - сказала женщина из-за стеллажа.

— Неприятно? – спросила Маша, продолжая медленно двигаться на мне.

— Наоборот Маша. Всё ребята, я побегу. Дима спасибо за пиво!

— До свидания Татьяна Николаевна, - ответил я и выглянул из-за Машиных волос на выходящую женщину.

— Маша закрой за мной. До завтра.

— До сегодня уже. Хоп, - Маша соскользнула с члена и встала. Влагалище хлюпнуло.

Маша на носочках прошла к двери, задвинула засов. Вернулась ко мне на колени.

— Ну вот, дружочек загрустил, уже не попрыгать.

— Маш тебе мало? Подай трусы пожалуйста.

— А не подам. На, держи трусишки свои.

— Не хватило что ли? – спросил я, натягивая трусы.

— Хватило, конечно. Вот мы извращуги!

— Ты извращуга.

— А ты так нет? Стоял за семерых. Ладно. Тоже оденусь.

Мы стали одеваться. Маша накинула халат, поправила хвостик волос, и будто ничего и не было. Села на стул, свежая и весёлая. В окно постучал очередной клиент.

— Вовремя, - сказала с улыбкой Маша, включила свет витрины и открыла окно. – Ты поспи пока.

Я отключился, как только закрыл глаза.

Шум города и тихие голоса за шторкой разбудили меня. Полежал, вспоминая о минувшей, безумно